Чешко Федор - И Мир Предстанет Странным
Федор ЧЕШКО
И МИР ПРЕДСТАНЕТ СТРАННЫМ
За завтраком мой кот Остолоп сказал печальным бархатным голосом:
- Сегодня ночью я имел несчастье прочитать черновик вашей последней
статьи. Вы меня огорчили, молодой человек...
От подобного заявления мысли понеслись у меня в голове этаким
коровьим галопом. "Способность к членораздельной речи отличает человека от
животных (Геродот)... Врешь, собака, статья отличная... Интересно, кто из
нас спятил, я или Остолоп?.."
- Остолоп, - строго спросил я, - кто из нас спятил?
- Ну несомненно, вы! - воскликнул Остолоп. - Ведь невозможно же в
здравом уме и трезвой памяти выдвигать столь ненаучные тезисы! Вы провели
серию смехотворных экспериментов и на их основании сделали серьезные, но в
корне неверные выводы.
("Кажется, спятил все-таки я. Прелестно!")
- Вы утверждаете, - вещал Остолоп, закатывая глаза и нервно
подергивая хвостом, - что в действиях ваших подопытных отсутствует
разумное начало. В качестве доказательства вы приводите пример с лисой,
пытавшейся выкопать нору в стеклянном ящике. Но ведь тут вы затрагиваете
совершенно другой, крайне интересный и сложный вопрос о поведении
высокоразумного (я нервно икнул) существа в экстремальных, непривычных и
непонятных, а главное - внезапно изменившихся условиях. Возьмем, к
примеру, вас, - Остолоп внимательно посмотрел мне в глаза.
Я снова икнул.
- Вы считаете себя разумным существом. Сейчас вы находитесь в
экстремальной ситуации. И проблесков мысли на вашем лице что-то не
заметно. Скорее наоборот.
"А что, все нормально, - думал я между тем. - Жил, жил и вдруг
свихнулся. Ничего не поделаешь. Бывает."
Я стал смотреть в окно. За окном был забор. На заборе - плакат:
"Летайте самолетами Аэрофлота".
- А знаете, он совершенно прав, - заявил вдруг скворец Генотип,
обитавший в клетке под потолком. Этого тунеядца Генотипа я вот уже два
года безуспешно пытался научить говорить. - Теория психологической
адаптации - проблема сложнейшая. Ее нужно решать исподволь, осторожно. А
вы кидаетесь как на приступ, оголтело размахивая скальпелем и кусочком
сахара. Нехорошо это, знаете. Ненаучно.
Я все изучал плакат. Весь он был синий, а буквы на нем - белые. И
самолетик нарисован. К дождю, наверное.
- К сожалению, здесь нет моего дядюшки, - продолжал скворец. - Вот
кто мог бы рассказать вам много поучительного о психологических аспектах
затронутой вами проблемы. Но я и сам, как ученый, не чуждый психологии...
- Летайте самолетами Аэрофлота, - посоветовал я ему.
Некоторое время Генотип думал, склонив голову набок. Затем
полюбопытствовал:
- Зачем?
- Ну и дурак, - я разозлился. - А еще психолог! С сумасшедшими
полагается во всем соглашаться.
- Да, подвели вы нас, молодой человек, подвели, - забубнил, спускаясь
на паутинке к моему лицу, Яков Михайлович Сиволаптев-Валуа - старый
крестовик, живший на люстре. - Так подвели, что дальше некуда.
- Чем же это я вас-то подвел? - Я уже устал от них. - Членистоногое,
а туда же...
- Чем, чем... Лучшие ученые планеты собрались при его персоне, чтобы
помочь ему, навести на верную мысль и с его помощью - с вашей, вашей
помощью, молодой человек! - втолковать, наконец, людям, что братьев по
разуму надо искать не во всяких туманностях да галактиках, а у себя под
носом! Первые ваши статьи произвели на нас впечатление, да, и немалое. Они
были умны, толковы, очень толковы. А теперь? Какой стыд, молодой человек,
какой позор!..
- И все-то ты врешь, восьминогое, - игриво заявил я ему. - Треплется,
как
